Три `Д` для миллиардера. Свадебный салон (СИ) - Тоцка Тала

— Тоже левой? — Артур озадаченно почесывает макушку и снова смотрит на обоих парней. — Вы вообще чьи?

— Мамины, — с готовностью отвечает Дианка.

— И где же она?

Дети высматривают меня из-за спин охранников, и я инстинктивно отступаю назад.

— Там, — неопределенно машет в мою сторону Данил.

Артур поднимает голову и окидывает всех присутствующих грозным и сердитым взглядом.

— Чьи это дети?

Те переглядываются между собой и недоуменно перешептываются, качая головами. В воздухе звенит резкое:

— Я спрашиваю, чьи это дети?

«Твои, Тагаев, твои», — так и хочется ответить. Но я делаю шаг вперед и высоко вскидываю подбородок.

— Мои. Это мои дети.

Толпа передо мной расступается. А потом наши глаза встречаются.

— Ты? — Артур окидывает меня с головы до ног удивленным взглядом, а потом с криком «Я тебя узнал, ты нас обманула! Деньги забрала, а аборт не сделала!» начинает меня душить.

— Вы? — Артур окидывает меня с головы до ног удивленным взглядом. — Это ваши дети?

Отчаянно моргаю, чтобы поскорее прогнать идиотские видения, возникшие совершенно внезапно, и киваю как болванчик. Несколько раз подряд.

— Все трое? — переспрашивает недоверчиво и уже более придирчиво осматривает с ног до головы. Я бы даже сказала, оценивающе.

Быстро сглатываю. На языке вертится остренькое и язвительное из серии: «У тебя совсем мозги отшибло, Тагаев? А как еще, если они тройня?»

Но тут же вспоминаю, что мужчине только что прилетело в лоб футбольным мячом от моего сына, так что это будет больше смахивать на жесткий троллинг.

Нашего с ним сына. От осознания этого по телу пробегает дрожь, а затылку, наоборот, становится жарко.

В нескольких шагах от меня стоит человек, от которого я родила троих детей. С которым у меня была хоть и недолгая, но связь. Самая близкая связь, какая только может быть между мужчиной и женщиной. И эта связь до сих пор мерцает тремя невидимыми ниточками, натянутыми между нами.

И при этом в мире, наверное, нет человека, который был бы настолько от меня далек. Поэтому я еще раз сглатываю и отвечаю коротко.

— Да.

Взгляд Тагаева продолжает блуждать по моему телу, а потом задерживается на его нижней части. Точнее — животе. Тагаев смотрит то на меня, то на мой живот, то на детей, как будто они только что прямо у него на глазах вылезли оттуда все трое, и он никак не может в это поверить.

— Меня зовут Артур, — вдруг говорит Артур, и на меня сверху обрушивается ледяной поток.

Артур… Меня зовут Артур… Ты такая сладкая, такая тесная малышка…

Понимаю, что передо мной не просто отец моих детей. А еще и мой первый мужчина… И едва удерживаюсь, чтобы не схватиться за локоть все того же охранника в очках.

— Артур Асланович Тагаев, — продолжает Тагаев, — я недавно купил этот клуб.

— Нас… Анастасия, — вовремя спохватываюсь я, — Андреевна.

Тагаева дергают снизу за рукав, и я вижу расстроенное личико дочки.

— Я Дианка, — у нее дрожит голосок, и я понимаю, что ей очень обидно, что никто не спросил, как ее зовут.

Вряд ли это интересно Тагаеву, и мне вдруг тоже становится обидно за дочь. Девочка своим мороженым пожертвовала, а он даже не поинтересовался именем спасительницы.

Но лицо Артура внезапно принимает очень странное выражение. Была бы я глупой сентиментальной гусыней, то сказала бы, что трогательное. А так назову его заинтересованным.

— Какое красивое имя, — хвалит он и переводит взгляд на мальчиков. — А вы… Давид и Данил, правильно?

Он по очереди указывает на каждого, и те кивают с озадаченным видом. Я тоже в полном замешательстве.

Не перепутал. Или запомнил? Да нет, не может быть. С первого раза? Обычно, все путаются, всегда. Даже Стефка, бывает. Только мы с Ди безошибочно можем определить, кто из них кто. Мне они вообще кажутся совсем разными. И… неужели теперь и Тагаев тоже может?

— Значит, Давид, Данил и Дианка? — потирает он подбородок, и очередная ледяная волна с грохотом выбивает из-под меня почву.

Артур улыбается. Смотрит на моих детей и улыбается. А они стоят перед ним полукругом с задранными головами.

Сейчас они похожи на желторотых птенчиков, которые с нетерпением ожидают, когда уже прилетевший родитель начнет скармливать им вкусных червячков. И от этого привычно сжимается сердце.

Моим деткам, как и всем, нужен отец. Который их всегда поддержит и поможет. Который будет гордиться своими сыновьями, а дочку баловать и обожать всех троих. И они бы его любили, это я знаю точно. И я бы ни за что не стала препятствовать их отношениям пусть даже на расстоянии, если бы тогда Артур захотел участвовать в жизни своих детей. Но Тагаев решил иначе.

Дворняжки… Мои дети для него всего лишь дворняжки. Захотелось схватить их за руки и увести отсюда чем быстрее, тем лучше.

Но мне приходится стоять, унимать бушующую внутри бурю и молча смотреть, как улыбается нашим с ним детям Артур Тагаев. Мой первый мужчина, заплативший мне за то, чтобы я от этих детей избавилась.

— Интересные у вас имена, — тем временем изрекает Тагаев с легкой полуулыбкой.

— Три «Д», — соглашается повеселевшая дочка. У нее сверкают глазки и зарумянивается личико. — Нас так мама называет.

— Три-Д? — округляет глаза Тагаев и смеется. А потом смотрит на меня и сразу меняет тон. — У вас уникальные сыновья, Анастасия Андреевна. Им просто необходимы индивидуальные занятия по специальной программе. У них у обоих преобладающая нога — левая, и для их возраста довольно сильный удар.

Тагаев неосознанно прикасается к нашлепке из бинта и пластыря на лбу, и я виновато краснею, как будто это я его стукнула мячом.

— Способные футболисты с ударной левой ногой встречаются очень редко. Так что ваши сыновья — просто находка, — продолжает Артур. — Я знаю, что говорю. У меня тоже левая — преобладающая. И если бы не травма…

Он замолкает. А я лихорадочно пытаюсь справиться с состоянием, близким к обмороку. Ну как же правильно выражается Стефа про осинки и апельсинки!..

— Так тут не одна нога, Артур Асланович, — вдруг заявляет один окружающих Тагаева мужчин с неприятной ухмылкой, — они и похожи на вас. Просто одно лицо. Вы случайно не родственники?

Пуф! И ветер разносит оставшуюся от неприятного мужика горстку пепла. Это Артур и Давид одновременно пальнули в него фирменным взглядом «Сдохни, крыса!» А мне становится страшно от того, что это заметит кто-то еще.

К счастью, на помощь Давиду приходят его брат и сестра.

— Мы похожи на маму, — хором говорят все трое моих детей, яростно вперившись зелеными глазами в незадачливого шутника.

Тот шокированно разглядывает мальчиков, потом переводит взгляд на Тагаева. Его глаза становятся круглыми как садовые фонари, лицо бледнеет, потом багровеет. Мужчина тушуется, что-то бормочет и прячется за спинами соседей.

Тагаев согласно кивает, но вид у него при этом опасно задумчивый. Нехороший вид, сомневающийся. Я растерянно хлопаю ресницами, однако прихожу в себя достаточно быстро.

Утверждать, что сыновья похожи на меня можно лишь, имея очень слабое зрение или же крайне убогую фантазию. Понимаю, что надо как-то спасать ситуацию, и беру инициативу в свои руки.

— Приму к сведению, — киваю Артуру с преувеличенной сердечностью, — прямо сегодня начну искать подходящего. Если у вас есть кто-то на примете, буду благодарна за рекомендацию. Только прошу учитывать мои финансовые возможности. Они имеют определенные ограничения.

— В смысле? — непонимающе переспрашивает Тагаев.

— В смысле, что Андрея Шевченко и Криштиану Роналду я не потяну, — объясняю, а он вдруг запрокидывает голову и начинает смеяться.

Как тогда, на берегу… Сердито одергиваю себя. Если я постоянно буду вспоминать, что было на берегу, всем сделаю только хуже. Было и прошло.

— Я не предлагаю вам Роналду, — отсмеявшись, говорит Тагаев, — в моем клубе найдутся…

— Мне жаль, но в вашем клубе мы больше не занимаемся, — обрываю его, стараясь, чтобы мой голос не звучал как у недалекой обиженки.